Золушки при делах. Часть 1 - Страница 20

Архимагистр вернула крысу на стол и, кивнув целителю, вышла. Направилась она в дворцовую библиотеку, располагавшуюся в восточной башне и занимавшую три ее внутренних яруса. Книги, среди которых попадались как весьма редкие, так и весьма странные, многие века собирались безо всякой системы представителями королевской династии. Встречались здесь трактаты о правильном принятии родов и об умывании росой на заре, рыцарские романы, не все их которых можно было показывать младшим Ласурингам, бестиарии, домострои, жития святых и прочее, и прочее, и прочее. Одна из стен была почти полностью была занята брошюрами и свитками о соколиной охоте, которой увлекалась прабабка Редьярда… Ники и сама не знала, зачем идет в библиотеку, раздумывая о крысиных смертях, однако она всегда следовала своей внутренней потребности, если таковая возникала.

В одном из пустующих коридоров от стены отделилась высокая тень и преградила ей дорогу. Архимагистр подняла недоумевающий взгляд и наткнулась на… теплую насмешку в солнечных глазах Гроя Вироша. Не говоря ни слова, оборотень притянул волшебницу к себе и властно забрал ее губы поцелуем. Ники ответила по привычке, а потом разозлилась. На другого. Тоже по привычке. Однако досталось этому. Стукнув долговязого оборотня по фактурным плечам, архимагистр отступила.

- Что? – удивился тот. – Что-то случилось?

- Я занята! – отрезала она и, обойдя Вироша, двинулась дальше.

Но тот вновь встал у нее на пути.

- Мы давно не виделись…

Никорин предупреждающе подняла ладони.

- Грой… не сейчас. Я не в настроении!

- У архимагистров тоже болит голова? – сощурил он желтые глаза.

Ники молча смотрела на него и понимала, что соскучилась. Несмотря на то, что Вирош был неутомим в любви, ее удовольствие всегда ставил выше своего. Редкое, надо признать, качество в мужчинах. А у нее так давно никого не было…

- Приходи в башню в полночь, - наконец, сдалась она.

Резко обогнула оборотня и пошла прочь. В душе царил раздрай, причина которого, к сожалению, была ей совершенно ясна. Это число один приносит в нашу жизнь ясность. А число два – путаницу.

На пороге библиотеки Ники тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и с тоской оглядела деревянные перила парапетов, похожие на прилегших отдохнуть толстых змей, и ряды книг на полках. Какого Аркаеша ее потянуло сюда, в место, полное мудрости и сумерек? Она щелкнула тонкими пальцами, зажигая светильники в стеклянныx, покрытых пылью колбах и прошла в цeнтр помещения. Смaхнулa на пол мeдвежью шкуру, пoкрывающую креcло, сeла, откинулась на спинку и закрыла глаза. Сколько она не была тут? Десять лет? Двадцать? Больше?

Здесь царила оглушительная тишина, порождающая ощущение, что книги беззвучно перешептываются друг с другом, обмениваясь содержимым страниц и иллюстраций, скрывая лукавые улыбки корешков. Ощущение, недостижимое для обычного человека, но для Ники дело обстояло по-другому. С некоторых пор слова «реальность», «бытие», «мироздание» перестали быть для нее набором букв, став живыми и объемными. Все чаще против воли волшебницы действительность воспринималась с потрясающей ясностью, делаясь многоплановой и одновременно цельной, хотя Ники старалась не заострять свое внимание на тех мгновениях, когда умудрялась видеть не только мир, но и его изнанку, его отражения, его вечность… В такие минуты она переставала чувствовать себя человеком. Наверное, возросшее в последние столетия могущество позволило бы ей увидеть свою дальшейшую судьбу, однако архимагистр не желала ее знать. Потому что однажды поняла: знание – не сила, а боль…

Стоя рядом, Ясин и Ники рассматривали гору, чью верхушку скрывал вечный туман.

- Интересно, каково это – войти в облако? – хмыкнул Зорель, обнимая подругу.

- Попробуем, мой капитан? – тут же отозвалась она.

В ее глазах отражались туманные пласты, отчего они казались темнее, чем были на самом деле.

- Говорят, туда никому нет дороги, - напомнил Ясин.

- Мы слишком долго искали это место, чтобы поверить слухам простецов, - пожала плечами Никорин.

И первой ступила на узкую тропу, едва различимую в камнях. Потянула Зореля за собой.

- Идем же!

Вскоре тропа исчезла из вида. Туман – молочный, густой, вязкий – клубился вокруг, с любопытством касался влажными пальцами лиц, плеч и рук незнакомцев. Пока он был не опасен, но откуда тогда это ощущение, что призрачная сущность воздуха и влаги в любой момент может обратиться в ледяной кокон, в котором ты застрянешь, как муха в янтаре?

- Тебе тоже кажется…? – спросил Зорель, и Ники, не дослушав, резче чем хотела бы, ответила:

- Да!

Они остановились. За туманом не было ничего, казалось, и под ногами ничего не было. Не видно было серого камня, которого касались подошвы. Муха в янтаре? Нет, два мига, застывших в вечности между прошлым и будущим.

- К скату мороки! – заиграл желваками Зорель.

Испуганным не казался. Резко развел руки в стороны, приказывая туману разойтись. Тот дрогнул.

- Мы искали тебя тридцать лет, Белый старец с Безумной горы, - звучным голосом вскричал Ясин, - искали не для того, чтобы повернуть назад!

«Для чего?»

Ветер ли прошелестел, или тонкая струйка камешков, стекшая с бока утеса на тропу, грозя потянуть за собой камнепад?

- Мы слышали – ты один из магов, переживших Вечную ночь. И хотели бы учиться у тебя! – крикнула Ники. Ее звонкий голос будто увяз в тумане.

«Чему?»

- Всему! – не смутился Зорель. – Мы владеем Силой, но не владеем знанием! Знание мы хотели бы получить от тебя!